Почему Евровидение такое гейское?

Евровидение — это та восхитительно манерная, блестящая ночь в году, когда Европа (а теперь и большая часть мира) собирается вместе на пиршество поп-хитов, ярких нарядов, сомнительной хореографии и драм голосования, которые питают мемы на несколько дней. Но это также одно из самых странных событий на планете. У гетеросексуалов есть футбол, а у геев — Евровидение. Давайте окунемся в блестящую историю того, как Евровидение стал таким веселым.

Скромное начало (и ни единой блестки в поле зрения)

Когда Евровидение стартовало в 1956 году, это было довольно прямолинейное мероприятие. Послевоенный конкурс был больше посвящен укреплению мира и единства по всей Европе посредством музыки, чем заявлениям или ослеплению публики. Подумайте о балладах, костюмах и множестве благоразумных объятий. Едва ли это было яркое зрелище, которое мы знаем сегодня.

Тогда это было мероприятие в стиле black tie, с оркестрами и балладами, доминировавшими на сцене. Никаких ветряных машин, никакой пиротехники и, определенно, никаких дрэг-квин в поле зрения. Так как же мы перешли от скромного к великолепному?

Начинаются гламурные, кэмповые и диковинные выступления

Сдвиг начался в 70-х годах благодаря таким артистам, как ABBA. Давайте посмотрим правде в глаза: Евровидение и гей-культура многим обязаны ABBA. Когда шведская супергруппа выиграла конкурс в 1974 году с "Waterloo", они вывели гламур и блеск на совершенно новый уровень. Своими дикими костюмами, запоминающимися мелодиями и уверенным сочетанием поп-музыки и рока они подготовили сцену для того, чем могло стать Евровидение: ослепительным зрелищем, полным выдающихся выступлений.

Вы увидите, насколько прямолинейным было Евровидение, если посмотрите шоу 1974 года полностью. Оливия Ньютон-Джон представляла Австралию с консервативным выступлением — в конце концов она добавила остроты в начале 80-х, выпустив «Physical». Открывающая группа, фолк-певица из Финляндии, также была консервативна в своем разумном, пограничном викторианском наряде. 

ABBA на самом деле Встряхнули все своими манерными инстинктами. И прежде чем вы укажете, что все четыре участника ABBA гетеросексуальны, Лайза Миннелли тоже!

Видимость ЛГБТК+ на сцене Евровидения

По мере того, как в Европе улучшалось отношение к правам ЛГБТК+, «Евровидение» стало площадкой, где квир-артисты могли преуспеть.

Одним из самых ранних заметных моментов заметности представителей ЛГБТ-сообщества на Евровидении стал 1998 год, когда победу одержала израильская трансгендерная певица Дана Интернешнл с песней «Diva». Это был переломный момент для заметности трансгендеров в основных СМИ и истории Евровидения.

Такие артисты, как Кончита Вурст, победившая в 2014 году с песней «Rise Like a Phoenix», а также бесчисленные дрэг-, гендерно-смещенные и андрогинные исполнители конкурса продолжали укреплять его статус гей-события года.

Квир-подтекст превратился в полномасштабное празднование

Что также интересно, так это то, что Евровидение начало отражать квир-подтекст задолго до того, как оно стало открыто квир-сообществом. Песни о том, как освободиться, преодолеть невзгоды или победить угнетение, часто находили глубокий отклик у поклонников ЛГБТК+. Во многих отношениях Евровидение предлагало саундтрек к квир-жизни, даже если тексты были метафоричными и пропитаны шлягер-попом.

К 2000-м годам подтекст превратился в полномасштабное, некодированное празднование. Евровидение склонилось к своему статусу кэмпа и начало принимать тот факт, что его обожала ЛГБТК+ аудитория по всему миру. Вещатели и ведущие часто делали тонкие (и не очень) намеки на квир-поклонников Евровидения, и страны начали привозить артистов, которые выступали для этой публики. Исполнители приняли дрэг, гендерную моду и бескомпромиссно кэмповые темы — и фанатам это понравилось. Даже гетеросексуальные исполнители начали крошить преимущественно гей-аудиторию, понимая, что им нужно завоевать геев, чтобы выиграть приз.